«Я душа»
https://www.youtube.com/watch?v=0YdENrZqxnE
Я душа
Б. Ч. Бхарати Свами: У нас сегодня тема лекции…
Слушатель: Я душа.
Б. Ч. Бхарати Свами: Хорошо. Понятие «душа» встречается во многих традициях богословских, во многих философиях. Но душу очень трудно описать терминами нашего физического опыта, потому что душа, или «я», или сознание не имеет регистрируемых признаков. Она не имеет запаха, не имеет цвета, не имеет вкуса, не имеет массы, она не звучит. Мы не можем сказать: «Душа круглая, красная, пахнет как ландыш». Мы не можем описать душу теми терминами, которыми мы пользуемся. Поэтому к душе относятся как к философскому понятию.
Мы не можем сказать, что такое душа, нашими словесными терминами, но мы можем пойти от обратного ─ можем сказать, чем душа не является, кто не душа. Для этого мы даём определение, что душа ─ это нечто неизменное. Если мы оглянемся вокруг, мы увидим, что все предметы, которые нас окружают, преходящи, они переменчивы. Всё, что мы видим, слышим, испытываем на запах, на вкус, оно не вечное. Оно, как облако в небе, появляется в определенной форме, а потом под воздействием ветра, времени и других климатических факторов исчезает или принимает какую-то другую форму. А небо остается всегда неизменным. Сколько бы облаков ни заволокло небо или бы вообще исчезли, небо всегда одно и то же. Небо ─ это некое пространство, в котором присутствуют все объекты, не обязательно облака, вообще все объекты. При этом небо неизменно, сколько бы ветров ни дуло, сколько бы землю ни трясло, сколько бы ни нагревался воздух, небо всегда неизменно. Небо ─ это пространство, вмещающее в себя всё остальное. Так же душа, или сознание, или «я» ─ это то самое пространство, в котором заключены все прочие объекты. Всё, что мы с вами наблюдаем, они находятся на самом деле во мне, как в пространстве. Вещи, понятия, воспоминания, мечты, образы, всё находится в пространстве, которое именуется душа. Так же как небо неизменно, душа тоже неизменна.
Душа, или сознание, может мнить себя человеком или животным, каким-либо объектом внешнего физического мира, иметь некое представительство или аватару в этом мире, но сама душа неизменна, она вечна. Мы можем мнить себя мужчиной, женщиной, русским, американцем, богатым, бедным, больным, здоровым, старым, молодым ─ это все внешние признаки, внешние ярлыки, которые меняются. А вот это «я» неизменно. Я могу сказать: «Я мужчина, я русский, старый, молодой» и т. д., эти все определения меняются, а вот «я», после которого идет черточка, оно неизменно. Это «я» ─ это и есть та самая душа, моя подлинная сущность. Все остальное наносное, оно приходит и уходит. Вот это можно сказать про душу. Всё, что связано с душой, всё, что относится к ней, оно действительно имеет смысл, а всё, что связано с этим ярлыками, по большому счету смысла не имеет или имеет ровно такой же смысл, как и предметы в сновидении. Пока мы видим сон, то персонажи этого сна могут быть для нас друзьями, врагами, они могут представлять для нас опасность или, наоборот, быть нам приятны. Мы можем во сне строить какие-то планы, можем избегать каких-то неприятных вещей. Все это релевантно, все это имеет смысл, только покуда мы не проснулись. Как только мы просыпаемся, то мы понимаем, что всё, что мы видели во сне, оно сейчас наяву, в реальном времени, в реальной жизни не имеет смысла.
В нашем с вами земном существовании мы можем обзаводиться друзьями, врагами, попутчиками, равнодушными. Мы можем зависеть от кого-то, делать кого-то от нас зависимыми. Иными словами, вступать в какие-то отношения друг с другом. Но все это имеет смысл, покуда мы не проснулись. Не проснулись наяву, в Вечности. Интересно, что для того, чтобы проснуться, нужно и сейчас, находясь во сне, начать хотя бы отделять то, что имеет смысл, имеет ценность, и то, что не имеет никакой ценности. Собственно, на этом можно и закончить.
Слушатель: А как отделять?
Б. Ч. Бхарати Свами: Как отделять вечное от временного? Как мы уже сказали, мы не можем ухватиться за вечное, потому что у вечного нет признаков, привычных нам. У души, у вечного, нет запаха, цвета, массы. Поэтому мы можем начать разделять то, что более долговечно и менее долговечно. Можно пока забыть про вечность, а оперировать такими вещами, как более или менее долговечно. Например, то, что имеет ценность в течение одного дня, а потом утрачивает эту ценность, оно не так важно, как то, что имеет ценность в течение недели. Можем начать с этого. Например, если Вы живете в холодном климате, то теплые вещи имеют большую ценность, потому что ими можно дольше пользоваться. Легкие, прохладные вещи, если Вы живете в Норильске, Вам пригодятся раз в году, поэтому им можно придавать меньшее значение. Если таким образом разделять более и менее долговечные вещи, то вскоре мы придем к тому, что ценно в течение жизни, и сможем отделить это от того, что ценно в течение года, дня, в течение недели. Когда мы нащупаем то, что ценно в течение моей земной жизни, мы на этом фоне сможем найти то, что ценно в течение всего моего существования, не только земного, но и неземного. Моего существования, которое лежит за гранью этой моей бренной жизни. Есть какие-нибудь сомнения или возражения, может быть?
Слушатель: Скажите, пожалуйста, наше «я», которое мы осознаем, повседневное «я», как оно связано с душой?
Б. Ч. Бхарати Свами: Оно так же связано с душой, как одежда связана с телом. Одежду мы можем менять, а тело у нас постоянно в какой-то период времени. Конечно, и тело мы тоже меняем, если брать длинный период времени, много лет. Как Вы сказали, наше повседневное «я», оно как бы надето на меня, на мою душу. Оно, как одежда, повторяет контуры. Наше я «повседневное», его еще называют альтер эго, ложное эго, оно соткано из наших мыслей, ощущений и из нашей плоти ─ такой компот. Если я как душа покидаю эту одежду, ложное эго, то ложное эго распадается и исчезает, и я осознаю, что его даже и не было. Если разрушается ложное эго, то с моим «я» ничего не происходит. Как геймер, если умирает его аватарка, этот персонаж в игре, то мне за столом ничего от этого. Я могу расстроиться первые 10 минут, а вот если умираю я, то тот, кто в компьютере, автоматически останавливается, тоже исчезает. То есть, «я», или душа, есть причина, а моё «повседневное я», как Вы сказали, ─ это следствие. Причина не умирает, когда умирает следствие, а следствие умирает, если исчезает причина. Так связаны причина и следствие.
Слушатель: При жизни можно выйти на истинное «я»? Чтобы понять, что я сейчас существую не как «я альтер эго», а как истинное «я».
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, для этого и существует масса методов, которые называются общим понятием «йога». Чтобы осознать себя, отличного от своей оболочки, нужно успокоить свой ум. Потому что, чтобы осознать себя, нужно осознать, что то, что нас окружает, на самом деле существует только в моей голове. Это друзья, враги, предметы, прошлое, будущее, понятия, убеждения ─ это все образы в моем сознании, независимо от меня этот мир не существует. Этот мир, таким, как я его воспринимаю, есть только в моей голове.
Можно разобрать один из методов йоги, она называется санкхья, что в переводе с санскрита означает «счисление». То есть, можно просто счислять стихии этого мира, пока мы не нащупаем нечто, что их связывает. Вот мы смотрим: нас окружают стены, столбы, окна, люди, и они как-то между собой связаны. Мы видим, что земля, или почва, идет человек, между ними есть некая связь, некие отношения ─ по земле идет человек. Или идут люди, держась за руку, или летят птицы. Цепочка историй, весь этот мир как кинолента, он связан между собой. А что является основой этой связи? Благодаря чему все это связано?
Например, я смотрю на фотографию, картинку, потом я ее откладываю и смотрю на другую картинку. Какая между ними связь? Что их объединяет? Объединяю я. Если бы меня не было, то и не было бы никакой связи между этими картинками. То есть, я как наблюдатель являюсь связующим звеном во всем, что происходит. Как только я как основа вычленяюсь или исчезаю, то мир перестает быть связанным между собой, картинки перестают быть связанными. Или мы берем киноленту и включаем кино. Кино, как известно, состоит из множества кадров, и в этих кадрах, допустим, что-то происходит, кто-то за кем-то бежит. Они между собой связаны, только покуда я наблюдаю; как только нет наблюдателя, эти кадры становятся хаотичными. Я придаю ту или иную последовательность тому, что происходит. Или, например, я взял киноленту и разрезал ее на отдельные кадры, перемешал, выставил их в другой последовательности и стал смотреть. Смысл получается совсем другой. Или я беру киноленту, начинаю крутить в обратном направлении, и смысл фильма совсем другой. Ведь ничего не поменялось, пленка как была пленкой, так ей и осталась. Поменялось моё наблюдение. Наблюдение придает тот или иной смысл происходящему. То есть, я являюсь связующим звеном.
Весь этот мир существует покуда я за ним наблюдаю. Мир таким, как мы его видим, существует в моём сознании. Мы также можем пойти с другой стороны. Нас трудно убедить, что те вещи, которые нас окружают, они нереальны. Они реальны, поскольку я за ними наблюдаю. Как только я перестаю наблюдать за вещами, они исчезают, их просто нет. Не то что я их не вижу. Их нет. В это очень трудно поверить, но если мы начнем разбирать каждый конкретный пример или весь мир в целом, то мы обнаружим, что все предметы состоят из свойств. Если у предмета нет никаких свойств, его просто нет. Берём конкретный предмет. На ощупь он мягкий, на цвет красный, на запах ─ он имеет запах полимера. То есть, каждый предмет ─ это не сам по себе предмет, а комплекс ощущений от него. Как в фильме «Матрица» негр спрашивает, как его?
Слушатель: Нео.
Слушатель: Морфиус.
Б. Ч. Бхарати Свами: Морфиус спрашивает Киану Ривза: «Ответь себе на вопрос: что более реально ─ предмет или ощущение от этого предмета?» Собственно, с этого вопроса начинается наш духовный путь или осознание своего «я », своей души. «На самом деле, что существует ─ предметы или мои ощущения?» И мы неизбежно придем к ответу, что ощущения реальны, а предметы вообще непонятно, есть они или нет. Есть только ощущения, восприятие. Например, мы берем беруши и ими затыкаем уши. 90% звуков, которые нам кажутся реальными, они исчезают. Потом надеваем темные или розовые очки, а в нос втыкаем какую-нибудь ваточку, которая не пропускает запах. Мы несложными способами берем и изменяем мир. И мы приходим к выводу, что мир на самом деле ─ это даже не то, как я его воспринимаю, а это просто набор моего восприятия. Следующий вопрос: а где существует восприятие? Где оно живет? Где гнездится такая вещь, как восприятие? Восприятие живет в мире, отдельно от меня, или восприятие живет в моей голове, в моем сознании? Мы понимаем, что восприятие ─ это часть меня, а не часть мира.
Следующий этап. Я воспринимаю что-то красное, круглое, мягкое. Но если я не включаю рассудок, не включаю понимание, то я могу видеть, могу воспринимать что-то как красное, но я не буду отдавать себе в этом отчет. Если мы пойдем еще дальше, мы приходим к выводу, что понимание своего восприятия еще важнее, чем само восприятие. Я вижу, допустим, ладонь, но я нахожусь в таком состоянии, в отключке, что я не понимаю, что это ладонь. Я не придаю этому видению утилитарности, я не знаю, что с этим делать. То есть разумение или осознавание того, что я воспринимаю, еще более реально, чем восприятие. А восприятие еще более реально, чем предмет. Потому что предмет ─ это просто набор восприятий, набор понятий «круглое», «мягкое», «зеленое». Это просто понятия. Весь мир состоит из понятий, которые гнездятся в моем сознании. И вот я наконец понимаю, что мое понимание восприятия ─ это реально или более реально, чем просто восприятие.
Потом я иду дальше, я задаю себе вопрос: «А если нет меня, как наблюдателя, возможна ли такая вещь, как понимание восприятия?» То есть если нет понимающего, меня, возможно ли понимание? И я себе отвечаю, что я и есть та самая реальность, которая понимает воспринимаемое, а воспринимаемое складывается в предметы. Я прихожу к выводу, что я и есть реальность, а всё остальное более или менее реально. Иными словами, более или менее долговечно. Я долговечен, но если идти дальше, то я понимаю, что я не просто более долговечен, а я вечен, а всё остальное более или менее долговечно. И если мы сконструируем эту простенькую цепочку, то мы осознаем себя как реальность, а все остальное как наваждение или надстройку на этой реальности. То, что я описал, это один из методов, он именуется санкхья.
Есть и другой метод, например, карма. Ничего не меняя, не думая и не загружая себя этими сложными конструкциями, просто трудиться из чувства долга, а не из желания получить результат. Сделать критерием каждого своего поступка мотивацию, а не результат. Поступок правильный или неправильный не потому, что я извлек какую-то пользу из этого, а потому что иначе я поступить не мог, так требует мой долг. Этот метод кардинально отличается от того, что мы до него описали, но он приводит к тому же самому результату.
Есть метод аштанга-йоги. В «Бхагавад-гите» Кришна называет это дхьяна или дхарана-йога. Это привести свой ум в равновесие с помощью дыхательных и физических упражнений. И когда ум пришел в равновесие, ты осознаешь, что всё, что тебя окружает, ─ это волны. Реальна вода, а волны временны, это форма. Всё, что меня окружает, это форма моего сознания. А формы имеют свойства образовываться и исчезать. Вода не исчезает, а волны, или формы этой воды, появляются и исчезают. Вода присутствует всегда, а ее агрегатное состояние меняется. Она может быть льдом, паром, жидкостью, но сама структура воды одна и та же. Точно так же и я. Я есть чистое сознание, я неизменен, но я меняю свои агрегатные состояния. Их, как и в случае с водой (твердое, жидкое, газообразное), так же у меня есть три агрегатных состояния. Это невежество или помраченность, возбуждение и умиротворенность. Эти три агрегатных состояния меняются, переходят одно в другое, как лед переходит в воду, вода в пар, пар снова в воду и снова в лед. Так же и я на протяжении своего существования перехожу в разные агрегатные состояния. Я то возбужден, то сплю, то нахожусь в состоянии созерцательности. Эти переходы формируют то, что меня окружает, и то, что я воспринимаю. Этим способом можно уравновесить дыхание и перевести ум в одно состояние ─ состояние умиротворения. И в этом состоянии умиротворения, когда не бушуют волны восприятия, я вдруг осознаю себя вечного, из которого генерируются, выплескиваются эти формы, которые я воспринимаю и которые потом еще на меня влияют. Я генерирую образы, потом смотрю на них и меняюсь под их воздействием.
Слушатель: Поэтому мы и страдаем? Потому что мы привязываемся к предметам, которые нас окружают и которые на нас влияют.
Б. Ч. Бхарати Свами: Мы их создаем, к ним привязываемся и страдаем. Мы пускаем газ и потом морщимся.
Слушатель: Что газ?
Б. Ч. Бхарати Свами: Мы пукаем, а потом морщимся. Точно так же мы в своем сознании исторгаем, генерируем образы, а потом страдаем или, наоборот, получаем удовольствие. Ну что, на этом можно закончить, потому что сказать больше нечего.
Слушатель: А что делать, Махарадж? Не обращать внимание на эти картинки? Перестать их из себя исторгать? Что делать?
Б. Ч. Бхарати Свами: Когда мы задаем вопрос: «Что делать?», мы должны ответить на другой вопрос: «А для чего? Какая цель?» Потому что ответить на вопрос: «Что делать?» можно, только если задана некая цель: «Делать для чего?»
Слушатель: Избавиться от страданий.
Б. Ч. Бхарати Свами: Чтобы избавиться от страданий, нужно осознать, что этот мир ─ это мое порождение. Чтобы избавиться от страданий, достаточно утратить привязанности. Потому что все страдания проистекают из того, что я теряю то, что, мне кажется, принадлежит мне. Например, Вам кажется, что Вам принадлежит молодое тело. Тогда каждое утро, когда Вы подходите к зеркалу и видите признаки старения, то Вы страдаете. А страдаете не от того, что видите признаки старения, а от того, что Вам кажется, что Вам принадлежит молодое тело. Или Вам кажется, что Вам принадлежит какая-то вещь, какой-то человек, существо, будущее, прошлое. Вам кажется, что Вам принадлежит будущее. Мы все строим планы на будущее, а если упростить, мы в голове, в своем сознании рисуем некие образы и внедряем себя в эти образы, и на фоне этих образов мы говорим: «Это мое будущее».
Например, красная спортивная машина с открытым верхом не вызывает у нас никаких эмоций. Но когда я помещаю свой образ туда и говорю, что через сколько-то времени в этой красной машине с открытым верхом буду сидеть я, то я рисую образ. Я считаю это своим. И когда этого не происходит, я страдаю. То есть я теряю то, что, мне кажется, принадлежит. Как только мы осознаем, что нам в этом мире ничего не принадлежит, что уравнение тривиальное, то есть всегда будет ноль. С нулем мы пришли, с нулевой суммой мы сели за этот игральный стол и с нулем мы уйдем. Даже если в процессе игры, в течение этих семидесяти или сколько нам отмерено лет, возле нас образовалась большая кучка сиреневых фишек, в конце крупье заберет все. Вопрос только: привязаны мы, как эта кучка образовалась, или не привязаны. А так мы в казино пришли с нулем и уйдем, крупье выиграет всегда. Вот что делать? Чтобы избавиться от страдания, не считать ничего своим. Не иметь чувства собственности ни к чему. Ничего. Я понимаю, что это сложно.
Слушатель: Ну Вам удается это? Постоянно? Простои бывают?
Б. Ч. Бхарати Свами: Нет, у меня не то, что бывает, у меня это всегда. Я сейчас говорю чистую теорию, сам, к сожалению, я не смог воплотить ее в жизнь.
Слушатель: Нужно стремиться к этому?
Б. Ч. Бхарати Свами: Я мечтаю. Я даже не стремлюсь, потому что я уже утратил надежду. Поэтому я в своих влажных мечтах мечтаю о том, чтобы…
Слушатель: А Вы знакомы с Экхартом Толле?
Б. Ч. Бхарати Свами: К сожалению, нет. Но у меня есть шанс познакомиться.
Слушатель: [неразборчиво]
Б. Ч. Бхарати Свами: Обязательно!
Слушатель: Вы считаете, Экхарт Толле достиг такого состояния?
Б. Ч. Бхарати Свами: Безусловно, иначе Вы бы его не упомянули.
Слушатель: Делает ли душа какой-нибудь выбор?
Б. Ч. Бхарати Свами: Это то, что касается «избавиться от страданий». Но ведь этого недостаточно. Нужно обрести счастье. А здесь уже совсем другие механизмы включаются. Нужно разделять: избавиться от страданий или стать счастливым ─ это разные вещи. Можно избавиться от страдания, но не обрести счастье.
Слушатель: А если невозможно [неразборчиво]
Б. Ч. Бхарати Свами: Вы в этом уверены. А есть такие глупцы, мечтатели, которые уверены, что можно быть всегда счастливым. Вы, используя свою мудрость, пришли к другому выводу. Ну нормально.
Слушатель: Я тоже хороший теоретик, но практик, к сожалению..
Б. Ч. Бхарати Свами: Это нас роднит.
Слушатель: А счастье в страданиях возможно?
Б. Ч. Бхарати Свами: Боюсь, что нет. Это антиподы. Чтобы обрести счастье, а не просто избавиться от страданий, нужно попросить то самое счастье, преклониться к Нему. Счастье ─это Сам Господь Бог. От страданий мы можем избавиться самостоятельно, можно и с Его помощью, конечно. Но самостоятельно тоже возможно, не прибегая к Его помощи. А вот обрести счастье ─ это только можно возлюбив Всевышнего, Господа Бога.
Слушатель: Иногда страдания остаются, часто. Или даже усиливаются. И как тогда?
Б. Ч. Бхарати Свами: Не знаю, для меня это недосягаемая высота. Когда-нибудь, может, я Вам расскажу. Пока все, что будет сказано, это чистая теория, не основанная на опыте.
Слушатель: А что такое Счастье?
Б. Ч. Бхарати Свами: Счастье ─ это Сам Господь Бог. Это не какое-то состояние. Это Личность, которая делает не потому, что нужно, а потому что хочет. Это главное определение Господа Бога. Он не действует, а играет. Счастье ─ это Личность. Это не какое-то ощущение. И у нас возможны отношения с Ним, с этой Личностью. Но эти отношения, их вершина в безоглядном самопожертвовании. Это еще называется служение, или любовь, на санскрите это называется бхакти. Бхакти-йога ─ преданное любовное служение Совершенному Самодуру.
Слушатель: Не согласен.
Б. Ч. Бхарати Свами: Согласен. Вы имеете право на несогласие.
Слушатель: И на согласие имеем право!
Б. Ч. Бхарати Свами: И на согласие.
Слушатель: Кому что ближе.
Слушатель: Махарадж…
Б. Ч. Бхарати Свами: Я же сейчас говорю не для того, чтобы убедить Вас. Главная задача моего сегодняшнего разговора ─ это, не дай Бог, не поверить в то, во что верите Вы.
Слушатель: Тогда еще раз извините.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да. Сейчас моя главная задача ─ это не принять Вашу или чью-либо другую точку зрения. Я, собственно, для этого и приехал.
Слушатель: Высказать свою.
Б. Ч. Бхарати Свами: Нет-нет, чтобы не принять Вашу точку зрения. Я для этого приехал.
Слушатель: Испытываете себя?
Б. Ч. Бхарати Свами: Мне кажется, мне это удалось. Еще один день пропал не зря. Ну что, есть еще какие-нибудь сомнения или, может быть, можно перейти к музыке?
Слушатель: Так а делает ли душа какой-нибудь выбор?
Б. Ч. Бхарати Свами: Душа делает постоянно какой-то выбор. Либо жить ради самоутверждения, либо жить для самопожертвования. Ежесекундный выбор происходит. Всегда вот эта дилемма.
Слушатель: Говорят, самопожертвование ─ это очень классно на самом деле. Это у нас в социуме жертва ассоциируется с жестью.
Б. Ч. Бхарати Свами: Нет, речь идет не о социуме, а в целом о векторе существования. Либо жить ради Всевышнего, либо жить, чтобы утвердиться в окружающем мире, который произведен нашим умом. Нет у всех единого окружающего мира, у каждого свой мир. Каждый сидит перед собственным монитором. Иногда картинки на наших мониторах похожи, и поэтому возникает ощущение, что мы вместе видим одно и то же. На самом деле, каждый видит свою картинку. Даже сейчас, когда все разойдутся, и если спросить человека, что он видел, каждый скажет, что он видел совсем другое. Потому что я эту комнату воспринимаю со своего ракурса, Вы ─ с другого. То есть мы производим мир, но это еще не самая большая трагедия. Трагедия в том, что мы хотим в нем утвердиться.
Слушатель: А все хотят утвердиться?
Б. Ч. Бхарати Свами: Есть хороший признак: если мы здесь, то, значит, хотим. Если бы мы не хотели самоутвердиться в здешнем иллюзорном мире, то нас бы здесь и не было. Никто не заметил бы нашего существования. Мы находимся в поле зрения других, потому что бьемся своими углами о них. Если мы станем невесомыми, как нейтрино, то нас и не заметят, не зарегистрируют.
Слушатель: А может быть это как этап развития?
Б. Ч. Бхарати Свами: Может быть. Может быть всё. Ну что, всё тогда на этом?
Слушатель: Спасибо!
Транскрипция: Анастасия
Корректор: Вишнуприя Д. Д.
