«Проблематика теории эволюции»
«Проблематика теории эволюции» | Беседы с Б.Ч. Бхарати Свами (Александр Драгилев). 28 июля 2018 года, Лондон
- Несостоятельность теории эволюции (00:00)
- Безбожное общество (08:06)
- Наблюдатель убивает вероятность (18:56)
- Неудобные факты (38:27)
- Жизнь в графике вероятностей (45:45)
- Три революции сознания (52:35)
- Познание мира (56:01)
Проблематика теории эволюции
#00:00
Несостоятельность теории эволюции
Б. Ч. Бхарати Свами: Всё падает с определенным ускорением. Если я сделаю среду чистую, то есть я воздух уберу, который не будет сопротивляться, то всё падает с одинаковым ускорением.
Слушатель: Эксперимент делали, выкачивали весь воздух и перышко бросали с бумажкой.
Б. Ч. Бхарати Свами: Конечно. Это и есть наука. Теперь, когда мы говорим про эволюцию, она не подтверждается экспериментами. То есть, строго говоря, эволюционная теория не должна перейти в разряд теории, она должна остаться в разряде гипотезы, пока вы не сделаете эксперимент, показывающий, как одни виды живых существ эволюционируют в другой. Но вы скажете: «Но для этого требуется большее время». Ну, ребята, чтобы это была наука, давайте больше времени. Вот поэтому физика так продвинулась, потому что физика использует очень простые вещи. Она использует шарики, камни, маятники, пружинки, эти движения очень легко описываются, они описываются таким языком, как…
Слушатель: Математика.
Б. Ч. Бхарати Свами: Математика. Они просто легко описываются. А дальше вы переходите в сложную систему, например, систему эволюции рыбы. Там ты это движение не опишешь с помощью маятников, шариков, это очень сложное явление. И вы говорите: «Ну это очень сложно». Ну тогда не называйте это теорией, потому что вы можете, например, ради эксперимента взять такие живые организмы, которые живут не 70 лет, как люди, и для эксперимента вам понадобятся миллиарды лет, чтобы показать, что они разные, а взять какие-нибудь микробиологические объекты, как какую-нибудь инфузорию-туфельку или что-то такое, и посмотреть, эволюционирует ли, например, инфузория-туфелька в другое живое существо. Они же делятся, грубо говоря, каждые 10 минут они рождаются и умирают. Вы можете просто не 70 лет человеческой жизни, там 15 лет черепахи…
Слушатель: Хотя бы на маленьких примерах.
Б. Ч. Бхарати Свами: На маленьких примерах. И у них да, получается, что инфузория-туфелька, например, начинает быть большой или она может поменять свой цвет, если ее в какие-то другие условия… Но чтобы у нее появился новый орган или чтобы она превратилась в другое живое существо через тысячу поколений… Тысяча поколений займет, грубо говоря, год.
Слушатель: Сменить среду и переждать тысячу поколений.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, и пусть она другой станет. Они же это пытались, за это даже Нобелевская премия заочно объявлена – доказать реально, как одно живое существо переходит в другое живое существо. Но это у них не получается, и дальше они выдвигают глупую совершенно идею, опять это оценочное, может, она и не глупая – пунктирная эволюция. То есть это, по сути дела, упразднение теории эволюции. Когда живые существа долго не эволюционируют, они остаются. По эксперименту вы должны найти переходные формы живых существ, а вы не находите, вы всегда находите ящериц, вы всегда находите волков, вы всегда находите рыб, а что-нибудь промежуточное вы не находите. Устойчивые виды, да, они есть, а промежуточных нет. И вот они придумывают пунктирную эволюцию, это значит, устойчивый вид живет, живет, живет, а потом резко в каком-то локальном месте Земли, буквально за три поколения, они становятся совсем другие. Грубо говоря, из рыб появляются сразу черепахи, и дальше опять эти черепахи живут, живут, живут, а потом из черепахи резко – ящерица.
Слушатель: Черепахи все умирают.
Б. Ч. Бхарати Свами: Нет, какие-то продолжают жить. Это они так придумали, отвечая на вопрос: «А почему мы не находим переходные виды жизни?» Они говорят, что переходы происходят где-то в каком-то локальном месте, которое мы не нашли еще, потому что это происходит в очень узкий промежуток времени. И вот эти переходные, мы их просто не можем найти, потому что, скажем, вся Африка населена носорогами, а грубо говоря, носороги произошли из зебр, например. Значит, мы должны найти где-то три четверти носорога, потом полузебру-полуносорога, то есть мы должны найти зебр, у которых чуть-чуть нос выдвинулся.
Слушатель: Да. Причем это же все очень сильно растянуто во времени, то есть это не просто в один день мутировался полузебра-полуносорог, это тысячи лет.
Б. Ч. Бхарати Свами: А вот они говорят: да, мы это не нашли, и это значит, что жили-жили-жили зебры, и где-то в каком-то маленьком месте Африки зебра через три поколения превратилась в носорога. У следующего поколения уже нос вырос, еще у следующего поколения ноги окрепли, еще у следующего поколения глаза удалились, а еще у следующего поколения из 32 зубов стало 20. И все, и дальше уже побежали носороги. И вот эти три поколения мы не можем найти, потому что это произошло в каком-то локальном местечке и в очень короткое время. И где эти трупы полузебр-полуносорогов, мы найти с вами не можем. Очень удобно. Но это все равно догадка, это все равно гипотеза, вы должны ее доказать. Но дальше вопрос: почему генетически человек со шпинатом более похож, чем человек с обезьяной? Дальше еще больше: считалось, что неандертальцы были сначала австралопитеки, потом неандертальцы, а потом люди современные, хомо сапиенсы. Стали копаться в их генах, оказалось, что австралопитеки и неандертальцы, хомо сапиенсы совершенно разные генетически. Как одни из других могли произойти? И они тогда подумали: наверное, были отдельные линии хомо сапиенсов и отдельная линия неандертальцев. Хомо сапиенсы неандертальцев поубивали, они были более приспособлены. Но, извините, еще 40 или 30 лет назад считалось, что мы от них произошли. То есть новые факты опровергают ваши.
Слушатель: То есть был некий поворот не туда, и люди приняли некие conclusions, некие умозаключения, и они не отступают от них, потому что официально это считается научным. И они продолжают переть в этом направлении, несмотря на то что все знаки указывают, что есть…
#08:06
Безбожное общество
Б. Ч. Бхарати Свами: Начиная с эпохи возрождения, то есть, по сути, возрождения античности в науке, искусстве, философии, человек отвернулся от Бога. До эпохи возрождения вся философия сводилась к пониманию, что такое Бог. Потом, начиная с Декарта, повернулись к человеку: стали рисовать человека, рисовать бытовые сцены, рисовать портреты простых граждан; стали исследовать мир, а не Бога; стали не только литургию, но и светскую музыку писать. То есть человек в поисках себя отвернулся от поиска Бога, что нормально: у человека есть свобода исследовать окружающий мир, себя и причину бытия. И когда это произошло, начиная с эпохи возрождения, появилась некая парадигма: а может быть, Бога нет? А дальше на этой почве появилась уверенность, что Его нет. То есть сначала появилось сомнение, а потом, среди теоретиков, философов, так сказать, властителей дум, появилось убеждение, что для того чтобы этот мир функционировал, для того чтобы я жил в нем, чтобы здесь все работало, понятие «Бог» просто не требуется.
Слушатель: Нет необходимости.
Б. Ч. Бхарати Свами: В Нем просто нет необходимости, да. Как вот, например, течет река, и есть верование, что кто-то дует, и река поэтому течет, а потом мы понимаем, что река течет вниз, и в том, чтобы кто-то стоял там и веслами подталкивал, в этом нет необходимости. И мы начинаем искать и действительно не находим никого, кто бы эту реку толкал, она течет сама по себе. В этих гребцах, которые толкают реку, теперь необходимости нет. Начиная с эпохи возрождения, человечество, ведомое властителями дум, пришло к выводу, что для того чтобы явления мира происходили так, как они происходят, божественное необязательно, необязательно присутствие какого-то сверхъестественного существа. Потому что мы берем какое-то явление и его объясняем, и Бога здесь нет. Например, мы говорим: не слоны держат Землю, а есть всемирная сила притяжения. И слонов уже не надо. Зачем выдумывать слонов, когда вещи падают, потому что одни предметы притягивают другие? И под эту парадигму, то есть под это мировоззрение новое, стали подгоняться все остальные области человеческого знания. Например, почему летают планеты? Вот мы смотрим: планеты летают, окей. Прежде считалось, что планеты – это источники света, которые двигают ангелы.
Слушатель: По небосводу.
Б. Ч. Бхарати Свами: По небосводу ангелы двигают. Так, а попробуем-ка объяснить без присутствия ангелов. Давайте введем такую вещь, как всеобщее тяготение, всеобщая сила притяжения. И тогда мы смотрим: ангелы-то и не нужны, планеты действительно летают, Земля летает вокруг Солнца, Луна – вокруг Земли. Есть Сатурн и прочие, прочие, и Бог нам уже не нужен, ни ангелы, ни Бог.
Слушатель: То есть есть картина мира с ангелами – живыми существами, которые влияют на нечто здесь, она бесполезная, потому что из этого нельзя вывести никакую выгоду.
Б. Ч. Бхарати Свами: Нельзя предсказать. Кстати, почему отошли от представления об ангелах, которые двигают эти звездочки? А потому что, если это ангел, на него нельзя положиться. Вдруг он завтра забудет проснуться и перестанет исполнять свой долг? А как мы предскажем тогда? Но мы видим, что все двигается, и я могу точно предсказать, когда вот эта звезда взойдет, могу точно предсказать, когда солнце уйдет за горизонт, я могу предсказать движения небесных тел. И ангелы мне не нужны, потому что ангел – это существо со своей волей, он возьмет и траекторию звезды изменит. Но я вижу, что ничего не меняется, значит, ангел здесь и не нужен. Я начинаю математически просчитывать. Был такой Тихо Браге, получех-полуголландец, стал просчитывать, написал километры расчетов координат небесных тел, а его ученик или друг по попойкам, когда Тихо Браге умер после очередной неудавшейся дуэли, друг просто завладел его записями, его звали Кеплер, такой известный астроном. И он вывел, Тихо Браге не успел, а он вывел, что небесные тела движутся предсказуемо. И зачем тогда Бог? Причем они движутся по таким же самым законам, как и снаряды артиллерийские. То есть так же, как я могу просчитать артиллерийские снаряды, их траекторию, так я могу просчитать траекторию небесных тел. Это задачи науки. С этого пошло мировоззрение, что Бог или ангелы, какие-то сверхъестественные существа не нужны, то следом каждое явление, которое находилось в поле зрения человека, люди пытались объяснить без Бога.
Слушатель: То есть вывести просто закон?
Б. Ч. Бхарати Свами: Да. Например, сомневающийся в материализме говорит: ну хорошо, да, планеты летают по своим законам, вы мне доказали. Ты мне формулу привел, и по этой формуле сегодня в час ночи тринадцать минут должна Венера появиться на горизонте. Я смотрю, и она действительно появилась. Да, ты меня убедил. Ангелы здесь ни причем. Может быть, они и есть, но в них нет необходимости. А как ты объяснишь многообразие форм жизни? И это был социальный запрос: нужно было в свете новой парадигмы, нового мировоззрения объяснить и такое разнообразие живых существ. И это зрело, общество было беременно поисками объяснения, как жизнь произошла, на основании чего она произошла. И оно хваталось за любую возможность, потому что многие пытались объяснить до Чарльза Дарвина, но всегда какая-то внешняя сила присутствовала, и Чарльз Дарвин нашел ключик и сказал: «Да, и в происхождении видов в Боге нет необходимости. Можно всё объяснить, как одни живые существа происходят из других живых существ», и отлично теория сложилась. И стали находить динозавров, и появилась эта теория, гипотеза, что из одних живых существ другие произошли.
Потому что когда мы читаем Библию или какие-то другие священные писания, где говорится, что Бог создал Адама и Еву, человека ману и его жену, не помню, как ее звали, ну не важно – те же самые Адам и Ева. Бог создал гадов, птиц небесных, зверей лесных – с двумя копытами, с лапами, на четырех конечностях, на двух конечностях, с крыльями, без крыльев, летающие, ползающие – всякие он создавал. Шесть дней на это у него ушло, и потом он сказал: «Это хорошо». Но тут опять присутствует некое сверхсущество. А можно ли объяснить без этого сверхсущества? Да, только в одном случае: когда всё стало эволюционировать, то есть развиваться из простейшего к сложному, потом появился разумный благодаря работе. И всё отлично, и все это приняли.
#18:56
Наблюдатель убивает вероятность
Но проблема в том, как всегда в науке, открываются такие факты, которые противоречат этой теории. Вот физики более честные, потому что физика имеет дело с очень простыми системами, как я говорил, маятники, шарики, электрический заряд – можно сопротивление вычислить; сопротивление влияет на мощность тока и так далее. Всё там на ладони. Физики поэтому более честные, потому что там обмануть сложней. Так что любой может поставить эксперимент и сказать: «Знаешь что? Это не совсем так». И физики, если какое-то явление, какой-то новый опыт, новый эксперимент противоречит тому, что они до этого открывали, то это аннулируется. Поэтому нужно искать новую теорию, которая объяснит и вновь открывшийся опыт, и прежний опыт. И так эта наука развивается, поэтому она так далеко шагнула. Прежде всего потому что она имеет дело с очень простыми вещами. Например, про оптику мы знаем всё. К началу 19-го века такая наука, как оптика, перестала существовать, потому что она объяснила все оптические явления, и дальше мы ее изучаем – нового нам оптика ничего не покажет. Точно так же перестала существовать в середине 19 века механика, она объяснила всё, и дальше все понятно, изжила себя. Поэтому сейчас механику в институте изучают даже не семестр, а полпары, потому что там всё понятно. Но появляются новые явления. Оказывается, что оптика не просто себя изжила, она неправильная. Потому что некоторые явления не вписываются в то, что объясняет оптика. Например, мы берем, уменьшаем свет лампочки, и сидит в комнате 100 человек, 20 человек, миллион человек – неважно. Или просто фотопластинка с зерном. Мы уменьшаем свет лампочки, и все люди видят одновременно свет лампочки, но когда мы доходим до определенного порога, выясняется такое, что из тысячи человек, сидящих в комнате, (или пусть это будет фотопленка) фотопленка каждое мгновение, или наблюдатель, видит источник света, вернее, видит вспышку, а другие не видят, а в следующее мгновение кто-то из присутствующих видит вспышку, а этот не видит.
Слушатель: А как это проверить?
Б. Ч. Бхарати Свами: А это и проверяется. Просто свет надо уменьшать до такой степени и частоту излучения, или волну, до такой степени, что свет уже воспринимается не всеми одновременно, а по очереди всеми присутствующими. Этот опыт поставил Юм, такой был физик. И выяснилось, что в одно мгновение свет видит только один человек. Причем если этих людей увеличить, никогда не будет такое, даже если ты посадишь миллион человек, все равно будет видеть только один. Не будет такого, что два человека одновременно видят вспышку света.
Слушатель: То есть там есть маленькая разница во времени, миллисекунды?
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, да. И получается, что свет, оказывается, это не луч, это, грубо говоря, не волна, а это шарик, который вылетает в одно мгновение только в одном направлении. И как раз эту вспышку видит только один человек, или если это зернистая фотопластинка, то этот шарик засвечивает только одно зернышко. Если возьмете крупное зернышко, шарик будет засвечивать крупное зернышко; если вы его поделите на тысячу частей, этот шарик будет засвечивать только одну. И как бы ты ни делил шарик этот световой, который вылетает последовательно, он будет засвечивать всегда только одно. И тогда физики предположили: а свет – это ведь не свет, а это просто шарики, которые вылетают в определенной последовательности. И то, что сегодня говорил Шанта Махарадж, с чем был не согласен Эйнштейн… Эйнштейн признавал, что свет – это шарики, он только не признавал, что эти шарики вылетают незакономерно. Он считал, что все равно по какому-то закону эти шарики света вылетают. И вот в физике сложилось два сообщества, одно сообщество возглавлял Нильс Бор, другое – Эйнштейн. Одни считали, что шарики вылетают совершенно хаотично, нет такого закона, а Эйнштейн считал: он есть, просто мы его не знаем. Мы найдем, по какому принципу эти шарики вылетают. Вот физика честна.
Слушатель: Эйнштейн был более атеистичный, он хотел найти закон.
Б. Ч. Бхарати Свами: Потому что если это случайно вылетает, значит мир – это случайность, в мире нет никакой закономерности. И он с этим так и ушел из этого мира.
Слушатель: Почему существует закономерность на одном плане, а когда ты переходишь на маленькие планы, там нет никакой закономерности?
Б. Ч. Бхарати Свами: На большом плане тоже нет никакой закономерности, просто мы ее не замечаем. Есть закономерность и незакономерность – это две диаметральные противоположности, дихотомии так называемые. А что является синтезом этого? Как провести гармонию между случаем и законом? Вероятность. Вот эта вероятность и решила проблему: эти шарики вылетают по закону вероятности. Он может вылететь, а может и не вылететь в этом направлении. В каком он направлении вылетит, это подчиняется не закону, а вероятности.
Слушатель: А чем спровоцирована вероятность?
Б. Ч. Бхарати Свами: Самим действием.
Слушатель: Вот как из ста, из тысячи вариантов получается каждый раз по-разному?
Б. Ч. Бхарати Свами: Каждый раз – это случайно, но вероятность того, что он попадет вот в эту, она определена. То есть у тебя есть 36 ямок, и ты кидаешь по желобку шарик. Или ладно, у тебя есть колода из черных и белых карт: какую ты вытащишь, это случайно, черную или белую, это случайно. Но вероятность того, что вытащишь белую, 50%. Если у тебя из ста карт 25 черных и 75 красных, то вероятность того, что вытащишь красную, у тебя 75%.
Слушатель: Что касаемо наблюдателя, вводится такое понятие, как наблюдатель.
Б. Ч. Бхарати Свами: Своим фактом наблюдения ты убиваешь вероятность. То есть как только ты стал наблюдать, вероятность реализовывается. Грубо говоря, летят два шарика, этих световых кванта… Надо сказать по секрету, что никаких шариков и нет, потому что у них нет никакой траектории. То есть чисто физически там энергия уменьшается, а у меня на сетчатке глаза она увеличивается. А вот как она долетела до меня? Никак. Это происходит одновременно, физика не объясняет это. Она может сказать, что там уменьшилось, здесь увеличилось, потому что это экспериментально так. А вот почему это и как, непонятно. Так же, как электрон переходит с одной орбиты на другую, он уменьшает свою орбиту, то есть энергия уменьшается. То есть почему я что-то вижу? Почему я вижу луч, источник света? Потому что там энергия уменьшается. Та, что осталась в лампочке, уменьшилась, и у нее на какой-то квант, то есть на какую-то порцию, стало меньше света, а у меня на эту же самую порцию стало больше света в глазу.
Слушатель: Мозг это обрабатывает и превращает в картинку.
Б. Ч. Бхарати Свами: Так вот, к вероятности: как только я засекаю уменьшение света там, то есть увеличение света у себя, я убиваю этот квант. То есть в квантовой механике как только я фиксирую траекторию или местонахождение объекта… Сейчас речь идет о микрообъектах – это фотоны, элементарные частицы: фотоны, закрученные фотоны, мезоны, кварки… Как только я фиксирую их местоположение, то есть я определяю их, они перестают существовать. То есть про элементарную частицу я могу только сказать, где она родилась и где она умерла. Больше я про нее ничего не могу сказать.
Слушатель: Потому что мы не можем наблюдать движение ее.
Б. Ч. Бхарати Свами: А я своим фактом наблюдения ее уничтожаю. Наше вмешательство уничтожает элементарную частицу. А когда я не вмешиваюсь, она существует во множестве вероятностей.
Слушатель: То есть наше expectation (ожидание) меняет ситуацию.
Б. Ч. Бхарати Свами: Оно не меняет, а мы своей регистрацией уничтожаем ее. А вот она «летит», допустим, на стенку, но я не знаю, где она летит, по какому пути она летит, я же не знаю. И как только я узнаю, она уже туда не летит. В мире крупных объектов, вот она, эта штука, летит, вот я определил, что она по этой траектории, но я ее не убил, она вот стоит, а в мире мелких объектов, как только я ее заметил, ее уже нет. То есть на микроуровне все существует, покуда я за этим наблюдаю.
Слушатель: А почему происходят такие перемены на макроуровне?
Б. Ч. Бхарати Свами: А в этом и красота квантовой механики, что она не происходит. Я действительно своим наблюдением тебя убиваю, меняю. Я уничтожаю остальные вероятности. То есть что происходит, когда я зафиксирую микрочастицу, я уничтожаю все вероятности, куда она могла бы полететь, и оставляю только одну. Сама микрочастица – это поливероятная вещь. Что такое фотон? Это нечто, могущее двигаться во всех направлениях одновременно. То есть есть у нас шкаф, который может находиться только здесь. А давайте такую частицу представим себе, которая может находиться везде одновременно. И вот как только я обнаруживаю, где именно она среди всех вероятностей находится, я все остальные вероятности убиваю, и тогда она превращается из частицы, которой мы дали определение, что она существует одновременно везде, в частицу, которая существует только в одном месте. Но это уже не то, чему мы давали определение. То есть я ее убил.
Слушатель: А идея того, что существуют параллельные реальности, что частицы могут находиться…
Б. Ч. Бхарати Свами: Это все догадки. Теория струн, параллельные реальности, квазары, ультракрасное свечение – это всё непонятно. И, вот возвращаясь, в физике открываются такие новые факты, которые не укладываются в теорию. Например, раз мы коснулись, квазар. Это небесный объект, который излучает столько света, что этот свет не может от одного объекта происходить, его слишком много. То есть он излучает свет, равный свету целой галактики. И тогда кто-то может сказать: хорошо, просто это очень далекая-далекая галактика… С точки зрения астрономии квазар не может существовать. Более того, с точки зрения астрономии не может существовать комета. Она просто физически не выдержит, то есть это каменная глыба со льдом, которая летает вокруг солнца по эллиптической орбите. Если что-то летает вокруг чего-то, то летает вокруг центра тяжести, а если что-то возвращается, то есть если что-то летает по центру тяжести… А комета летает знаете как? Она вот так вот огибает солнце и снова куда-то улетает. То есть должен быть центр тяжести здесь. Кроме того, она вокруг солнца облетела, она должна испариться, потому что там много льда. Вот не могут объяснить. Точно так же квазары. Они говорят: квазары – это дальние галактики, а потом выясняется: они пульсируют. Не могут же все звезды в галактике одновременно синхронно загораться и гаснуть. Причем есть квазары, которые загораются и гаснут с частотой в несколько минут, секунд, лет.
Слушатель: Говорят, что в зависимости от расстояния, потому что они приводят пример скорости света и расстояния.
Б. Ч. Бхарати Свами: Может быть. Тогда вам карты в руки, вы можете им это сказать. Но до сих пор они не могут объяснить. Есть они, но мы не можем объяснить.
#38:27
Неудобные факты
А что касается биологии, выдвинулось – из-за того, что был запрос общественный на отсутствие Бога… Без присутствия Бога можно все объяснить. Нужно было найти, как создавалось, и вот они создали дарвиновскую теорию. Он просто сидел, размышлял, он сам ужаснулся тому, о чем он писал. Он даже спрятал свои рукописи, и они 20 лет пролежали в столе. Но запрос нужен был, и ее приняли на ура. Но проблема в том, что спустя какое-то время открыли гены, и гены опровергают теорию Дарвина, и ДНК, и гены опровергают. И не нашли ни одного археологического доказательства переходных форм. А те, что они сказали «переходные формы», это было так называемое Люси, то есть получеловек-полуобезьяна. Но потом выяснилось, когда открыли ДНК, что голова эта – человека, туловище – обезьяны, и просто какой-то шутник при жизни Дарвина это собрал и положили в музее в Париже.
Слушатель: Интересно, оно так и есть там?
Б. Ч. Бхарати Свами: Люси? А надо посмотреть, потому что там был большой скандал. То есть Люси рассыпалась, а где же переходная форма от обезьяны к человеку? И по поводу происхождения видов, вот у нас есть близкие виды – собаки и волки. Казалось бы, что проще, они же близкие – взять их и соединить. Да, их можно соединить, но их потомство не выдерживает, они потом не приносят потомства, они вырождаются. Они в следующем поколении либо опять возвращаются в собак, либо в волков. То есть переходов нет, одно не переходит в другое. Ни один эксперимент так нам и не доказал. Или, например, мне больше всего нравится история про этого несчастного моллюска, который рождается без глаз, у него нет хрусталика, он ничего не видит. Потом, когда он достигает определенного возраста, он клешней находит прозрачную песчинку… У него в момент половозрелости на голове разрезается отверстие, расходится кожа и плоть, он туда своей клешней помещает этот хрусталик, и тот как будто глотается какой-то дыркой в голове, попадает в глаз. Как ученые могут это объяснить с точки зрения эволюции? То есть были некие безглазые моллюски, и у какого-то их поколения стали появляться дырки в черепе. А для чего? Или они знали, что через тысячу поколений их прапраправнук будет класть в эту дырку хрусталик?
Слушатель: Всё, сломали теорию? Не работает?
Б. Ч. Бхарати Свами: Просто один факт. Но таких на самом деле много. Вот один факт опровергает теорию, значит, ищите другую теорию. Но поскольку у них стоит барьер на то, что есть Бог… Проще сказать: был создатель, но, извините, если был создатель, тогда вообще всё рушится. И поэтому картина так у них складывается. Как все произошло? Из ничего взорвалось всё, потом появились сгустки, газы, они превратились в шарики тверди, потом там появилась жизнь, эта жизнь стала развиваться, и появились люди. Так вот, ни одно из звеньев этой картины мира не доказано ни экспериментом, ни логикой. А если эксперимент опровергает теорию, от теории надо отказаться, а не от эксперимента.
Слушатель: То есть они предпочитают не замечать неудобные факты? Ну вот, факты им какие-то приходят…
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, и они начинают это умалчивать.
Слушатель: Отсутствие искренности, если человек не ищет истину.
Б. Ч. Бхарати Свами: Потому что, если признать Бога, тогда надо признавать свое место здесь. Если Бога нет, тогда я вершина всего, я могу делать что хочу.
Слушатель: Венец эволюции.
Б. Ч. Бхарати Свами: Я, собственно, владыка мира, я могу здесь хозяйничать, я могу здесь уничтожать что хочу, надо мной никого нет. А если прилетят другие цивилизации, в которые они верят, то мы с ними договоримся, у нас есть пушки, и мы их разобьем своими астероидами. Так что над нами никого нет. Может быть, есть цивилизации, но они находятся на других планетах. Всё, значит, мы короли, мы здесь делаем что хотим.
Слушатель: И подсознательно человек, даже не придя к этому выводу, ему близко это, даже не пройдя всю эту логическую цепочку, услышав просто это умозаключение, что я венец эволюции, что я произошел из ничего, человек не знает, почему, но ему как-то это удобно.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, я владыка мира. Это очень приятно для ума.
Слушатель: Дает зеленый свет на многие поступки. Тогда, получается, нравственность и мораль – это просто биопродукт?
Б. Ч. Бхарати Свами: Выдумка. Нравственность и мораль нам нужна только для того, чтобы не сожрать друг друга. Просто ради продолжения рода давайте соблюдать некие правила, ну не жрать друг друга. А других можно.
#45:45
Жизнь в графике вероятностей
Слушатель: А вот вы говорили про вероятность, что существует вероятность, и наблюдатель, наблюдая за чем-то, убивает все другие вероятности. А влияет ли на это его предыдущий опыт или то, что он expect (ожидает) his expectation (его ожидание)? То есть, вот я выглядываю в окно, и у меня есть определенная идея того, как что должно выглядеть; и в зависимости от того, какое у меня expectation, я начинаю воспринимать действительность таким образом.
Б. Ч. Бхарати Свами: Ну это не физическая вещь, это уже ближе к философии. Но мы наблюдаем мир… Допустим, что мир существует. Если мир существует, то он существует по определенным законам. Но это законы вероятности. Вот как если мы выпускаем шарик света через экран, фотон выпускаем, мы не знаем, куда он летит, но у нас есть черный экран с двумя прорезями. И он пролетит через эти прорези с вероятностью определенной – либо через одну, либо через другую. И там он на другой стороне на экране через прорези отразится как белое пятнышко, точечка. Существуют вероятности, есть области, где он с нулевой вероятностью отразится, а есть области, где он отразится с большей вероятностью.
Слушатель: Две линии получается?
Б. Ч. Бхарати Свами: Нет, получается много линий. Это называется интерференционные картины.
Слушатель: Волновой эффект имеется в виду?
Б. Ч. Бхарати Свами: Это полосы, как матрас – белое, черное, белое, черное. То есть есть области, куда с большой вероятностью прилетит этот шарик, а есть области, куда не прилетит он вообще, с нулевой вероятностью.
Слушатель: Вот сколько бы раз я ни выглядывал в окно, я всегда вижу одно и то же.
Б. Ч. Бхарати Свами: Нет. Просто когда мы говорим о микрочастицах, то эта вероятность очевидна, он может либо так полететь, либо так. А когда я говорю про вас, то есть про большой объект, то я тоже вижу интерференционную картину, просто вас много, поскольку вы большие, то вы почти что накладываетесь друг на друга. А если вас представить как шар, этот фотон света, и в комнате сделать две двери, я вас попрошу выйти, то есть области в той комнате, куда вы попадете с великой вероятностью, а есть области, куда вы вообще не попадете. Хотя, казалось бы, вы можете в любую точку той комнаты попасть. Если из этой комнаты в ту комнату у нас две двери, то вы будете выходить с одинаковой вероятностью, а там вы будете попадать в ту комнату. В какие-нибудь места вы будете с большой вероятностью попадать, а в какие-то вы вообще не попадете никогда, хотя там вам ничего не мешает. Но поскольку вы большой объект, то эти вероятностные области, куда вы попадете и не попадете, почти накладываются, поэтому нам кажется, что вы попадете в эту область. А в случае с фотонами, поскольку фотоны маленькие, там четко видно и черные, и белые полоски. Белые полоски – это вероятность, что вы туда попадете, черные – что вы туда не попадете. Так что мы живем все равно в мире вероятностей, просто они накладываются.
И, грубо говоря, мы живем в мире графиков вероятностей, мы не предметы видим, мы не предметы воспринимаем. А то, что нас окружает, – это просто такой сложный график вероятности нахождения энергии в этом пространстве в том или в ином ее виде. Вот эта вероятность, что я вижу, – это просто вероятность, что энергия находится в таком-то состоянии здесь. Всё есть огромный сложный график вероятностей – то, что мы с вами визуально наблюдаем. А звук – это просто график, нарисованный звуком. Мы с вами живем в графиках, мы не живем в реальном мире. Мы живем в графиках вероятности присутствия энергии. Но эти графики мы раскрашиваем для наглядности. Вот как мы рисуем какой-то график. Я говорю: зеленый график – это вероятность того, что выиграет английская сборная, синий график – вероятность того, что выиграет испанская сборная, красный график – другая сборная. Вот я эти вероятности нарисовал, и что вы видите? А вы видите размалеванную красную, зеленую, синюю картинку. И говорите: «О, какая красивая вещь!» Так вот, то, что мы с вами наблюдаем, – это вероятности, просто они размалеваны: синие, желтые, громкие, тихие. Это такой сложный график, который рисуется нам в пяти осях: звуковой график, визуальный график, вкусовой график. Мы живем с вами в графике вероятностей.
#52:35
Три революции сознания
Слушатель: А сами мы?
Б. Ч. Бхарати Свами: А потом мы понимаем: а нафига мне эти графики, я же сам по себе, я же не график, я наблюдатель графика. И здесь физика переходит в метафизику. То есть физика вещей вне чувственного восприятия. До этого происходит то, что Шрила Шридхар Махарадж называет эволюцией сознания, но я бы еще добавил: на определенном этапе происходит революция сознания, когда сознание наблюдает внешний мир и приходит к пониманию, что наблюдать-то надо себя, что я – ключевой элемент. В тандеме «наблюдатель и наблюдаемое» наблюдаемое – это вероятность, то есть это иллюзия, а наблюдатель – это истина. Поэтому, чтобы мне познать истину, надо не наблюдать что-то, а наблюдать наблюдателя – себя. И вот здесь уже происходит не эволюция, а революция сознания. Человек уходит из этого мира, сознательное существо, частица сознания, покидает этот мир и уходит в метамир, в трансцендентное, или внутрь себя, в метафизику уходит, в мир по ту сторону наблюдаемого опыта, наблюдающего опыта. И дальше идет его эволюция сознания, он исследует себя. Он понял, что этот мир уже ничего не стоит, этот мир – всего-навсего игра его ума. Он исследует свой ум, понимает, что ум – это инструмент, который ему необязательно нужен, потому что можно наблюдать без ума, то есть не оценивая. Можно наблюдать без рассуждения, без развода.
Слушатель: Но тогда то, что ты будешь наблюдать, уже будет чем-то другим.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да. И вот ты углубляешься и приходишь к пониманию собственного «я», к своей собственной сущности, и это все то же самое – идет эволюция сознания. А потом следующая революция сознания, когда ты начинаешь наблюдать, или вступать во взаимоотношения с высшим, которое тебя наблюдает, то есть ты начинаешь ему служить. И это происходит опять – эволюция, эволюция, эволюция, пока ты не подходишь к служению Вишну, или Вишну в облике Рамы, или Кришне в образе Владыки Двараки. А потом опять эволюция заканчивается и происходит последняя революция, когда ты приходишь к этому самому Высшему на равных и даже превосходишь Его – это уже Голока Вриндавана. И вот такую эволюцию с тремя революциями душа проходит.
#56:01
Познание мира
А наука физическая – не нужно на нее нападать, она занимается законами наблюдаемого мира. Им можно посочувствовать, потому что эти законы зависят от наблюдателя. Ну пусть занимаются люди этим. Но другое дело, когда они начинают на нас нападать и нас убеждать в том, что они знающие истину, тогда можно им просто легкую оплеуху – сказать, что ничего вы не знаете. Вы не знаете даже, что такое время; вы не знаете, что такое пространство; вы не знаете, что такое наблюдатель. И все ваши предположения даже вашими собственными опытами не подтверждаются. Вы предположили, что есть закон всемирного тяготения, а его нет. А это просто изменения пространства большими объемами массы, пространства-времени. Ну хорошо, вы с этим согласились, а оказывается, что и никакой массы нет. Потому что масса чего? Если брать атом, то это маленький-маленький протон с нейтроном, то есть ядро – между ними расстояние как от Лондона до Москвы. И летает другая частичка, которую вы называете электроном. А внутри пустота. Дальше если вы берете электрон, то там кварк, который от другого кварка на расстоянии как отсюда до Нью-Йорка. То есть там все пустота одна.
Слушатель: А почему все эти физические законы существуют? Почему они существуют, они регистрируемы независимо от форм жизни? Там человек, обезьяна. Они все experience same laws of nature (испытывают на себе те же законы природы, что и все).
Б. Ч. Бхарати Свами: Почему существует закон? А потому что существует некий законодатель, и он говорит: если ты находишься в таком-то состоянии сознания, то мир для тебя будет иметь такие-то, такие-то правила.
Слушатель: Как следствие.
Б. Ч. Бхарати Свами: Как следствие твоего состояния сознания. Вследствие твоей формы сознания мир будет выглядеть таким-то, таким-то образом. Если ты свое сознание расширишь, то ты сможешь регистрировать законы, которые существуют для другого сознания. Например, ты же не видишь радиоволны, но, если ты расширишь свое сознание, ты сможешь установить законы, по которым радиоволны расширяются. А потом ты поймешь, что радиоволны – это просто частный случай, нет волны вообще. А что такое волна? А волна – это распределение вероятностей. А это уже вселенская, универсальная вещь – вероятности. То есть не законы существуют, а существуют вероятности. И вот эта вероятность укладывается в некие правила. Если у тебя определенный уровень сознания, то ты солнце будешь видеть желтым, а если ты расширяешь свое сознание, то понимаешь, что никакого солнца нет, а есть просто сгусток энергии. Потому что никакие фотоны никуда не летают, их вообще не существует, если уж уходить в квантовую механику. Но для того, чтобы человек мог существовать, чтобы ездили автобусы, летали самолеты, нужно найти какие-то правила и сделать их приблизительными. Давайте эти вероятности сведем к осязаемым вещам.
Слушатель: Всё правильно.
Б. Ч. Бхарати Свами: Так что физики просто сортируют. И чего на них набрасываться.
Слушатель: То есть проповедовать надо не ученым.
Б. Ч. Бхарати Свами: Ученый и так все понимает, если он действительно ученый. В науке есть два типа – это популяризаторы науки и сами ученые. Вот ученые всё прекрасно понимают, они прекрасно понимают, что есть познающий, и познающий – это истина, а предмет познания – это просто познание себя. То есть, когда мы познаем мир, мы на самом деле познаем способ познания – то, о чем Кант говорил. Кант говорил: «Мир – это вещи в себе, решившие явиться нам».
Транскрипция: Ксения
Корректор: Вишнуприя Д. Д.
